Сообщений в теме: 2243

[Kitaec]

Этого я бы взял третьим. http://sputnikarmeni...26/1515690.html

[ДокторЛивси]

 

 

Алкогольная зыбкая вьюга…
                         Ф.Соллогуб

Алкогольная светлая наледь…
                          Б.Кынжеев

Итак, в марте 1966 г. я прибыл в город Целиноград на преддипломную практику в Казахский филиал ВНИИЗерна. В Одессе уже цвели деревья, а в Казахстане ещё трещал мороз и лежал снег. Пока я добрался до ул. Угольной, 26, то здорово продрог в своей болоньевой чешской курточке. В голой степи за городом, недалеко от железной дороги, стояло довольно симпатичное трехэтажное здание института. Тут меня встретили молодые ребята и девочки – выпускники московского, киевского и одесского пищевых институтов. Все они жили прямо в здании института по 2-3 человека в комнате. Мне отвели целую химлабораторию с вытяжным шкафом. Тут же собрали стол и начали знакомиться. Первым делом мне поднесли стакан бесцветной жидкости для профилактики простуды. Я лихо выдул дозу, и мои глаза полезли на лоб – это был спирт. Машинально я схватил со стола лимон и слопал его целиком. Помогло. Такой метод закуси вошёл у меня в привычку и изумлял всех.

Мы зажили дружной коммуной по законам студенческого общежития. Застолья следовали чуть ли не каждый день. Проблем с закуской не было. Целиноград задумывался Хрущёвым как будущая столица Казахстана (что и осуществил впоследствии Назарбаев). И, хотя золотой век целины остался в прошлом, многое в Целинограде осталось на столичном уровне. Снабжение было отличным, город был хорошо спланирован, многие общественные здания были вполне современными и оригинальными. А вот с выпивкой положение было несколько проблематичным. Сухих вин в продаже практически не было, марочных крепленых – тоже. Все магазины были заполнены мерзким пойлом типа «Помир». На одних бутылках красовалась надпись «Узбекистон виносы», на других – «Тоджикистон виносы», посему в народе их называли «Стон узбека» и «Стон таджика» соответственно и объединяли в единый типаж – «Типа выноси». Пиво было жутким дефицитом, и за бутылочным ездили аж в Караганду. Пивные будки располагались в каких-то мрачных местах исключительно на окраинах города. Например, ближайшая от института будка находилась за железной дорогой в окружении жутких бараков на островке посреди огромной лужи. К будке вечно стояла очередь, имевшая форму «Петли Нестерова». Глядя на эту картину, мы вспоминали популярную тогда польскую песенку в интерпретации Окуджавы:

…Поредела толпа у пивного ларька.
Продавщица глядит сиротливо,
И не допито черное пиво.
«Эх, пане-панове!»

                        (из Агнешки Осецкой)

Основным видом алкогольной продукции была «Московская особая» (по-казахски именуемая «Мосванын айрыкша арык»). Качество её было невысоким, и мой друг, Володя Филимонов, «лечил» магазинную водку, добавляя немного соды, соли, активированного угля и марганцовки. После отстоя продукт фильтровался через лабораторные фильтры, и в него вливался расплав из карамелек – подушечек типа «Кофейные». Получалось что-то среднее между коньяком и ликером. Кстати, в магазинах свободно стоял болгарский коньяк «Плиска», бывший в Одессе дефицитом. В народе ходил слоган:

Счастье близко, счастье близко –
Есть коньяк болгарский «Плиска»!

Был в продаже и «Спирт питьевой» с белыми наклейками и текстом, отпечатанным на пишущей машинке. Впрочем, спирт полагался на каждую лабораторию института с учетом его пищевой направленности. Выдавали продукт на складе в специальных канистрочках из пищевой нержавейки. Это негласно считалось НЗ коллектива и использовалось на праздничных застольях. В общем, жили мы неплохо. В окне голая степь, метет метель, а у нас тепло и весело – спирт, закусь (сайра, печень трески, салат с кальмарами, картошка), отличная компания. Одессит – Колька Свиридов на диете – варит рисовую кашу и лопает её со сгущенкой. Муромский парень – Серега Рубцов бренчит на гитаре жестокий целинный романс.

В далёкой степи Кулундинской
От взора людского сокрыт
Суровой и мрачной громадой
Степной элеватор стоит.

Пять лет незаметно промчались,
Минутой мелькнули года, –
Сюда на работу сослали,
Чтоб здесь погубить навсегда.

Романс ужасно длинный, поэтому полный текст опускаю. Кончается тем, что герой – молодой специалист спивается, а его любимая-технолог оказывается в тюряге, обвинённая в хищении по результатам «зачистки» (технологическая операция на мукомольных предприятиях). Концовка трагическая:

И пусть его вьюга заносит –
Он буре неистовой рад,
И насмерть стоит элеватор,
Как в битве надёжный солдат.

Одесситы скучали по привычному «сухарю». Однажды мы с Сеней Гавунасом набрели на базаре на маленькую лавку, где торговал колоритный старый казах. В углу лавки мы приметили бутылку, покрытую пылью и паутиной, и попросили показать её. Это оказалось сухое виноградное вино одесского колхоза им. Карла Либкнехта урожая 1958 года, запечатанное натуральной пробкой, залитой сургучом. «Давно завезли», – сказал продавец, – «да народ его не пьёт – кислое и слабое». Мы купили несколько бутылок на пробу. Вино было розовое, тягучее, лилось с трудом, но запах и вкус были бесподобны. На другой день мы купили у деда все запасы (три ящика) и пару недель кайфовали.

Однажды мы с Володей Филимоновым поехали в командировку на дальний элеватор. Возле элеватора ютился поселок для его работников, а вокруг на сотни километров тянулась однообразная и пустая степь. Несколько дней мы жили на элеваторе в сторожке, сделали нужные замеры, и решили отдохнуть и осмотреть окрестности. Поселок представлял унылое зрелище. У единственного магазина толпились бабы – ждали машину с хлебом. Хлеб и воду завозили раз в неделю, а водку – раз в две недели. Ценилось всё это на вес золота. Продавщица объяснила, что никто нам ни воды, ни хлеба, ни тем более водки не подаст и не продаст – самим не хватает. Тогда я подошёл к стайке пацанов, крутившихся у магазина, выбрал более смышлёного на вид и подозвал. «Слушай хлопец, хочешь рубчик заработать?» – спросил я и получил утвердительный ответ. «Тогда сходи по хатам и принеси местной самогонки». Хлопец долго не мог уразуметь, что я хочу. «А, то вы чимергеса хотите выпить?» – наконец догадался малый и принёс литровую банку какой-то мутной теплой жидкости, отдающей полынью и прочими степными травами. Пить это без запивания и закуси не представлялось возможным. Я послал гонца за хлебом и водой, но никто не хотел даже за деньги поделиться. Наконец, парень принес банку парного молока и пару поганеньких сухариков. Мы расположились в центре поселка на небольшой площади с убогим сквериком в тени давно не крашенной трибуны и с дрожью выпили этот ужасный напиток. Большей мерзости я в жизни не пробовал. Запив эту гадость молоком и зажрав сухариками, мы расплатились с гонцом, отдали тару и побрели по солнцу в сторожку, где повалились на полати и уснули богатырским сном, не обращая внимания на шастающих по углам крыс.

Через пару лет наша дружная компания стала расселяться. Все переженились и получили квартиры в новых районах города. Я тоже женился, получил квартиру, у меня родился сын, мой младший брат приехал в Целиноград, поступил в строительный институт и жил со мной. Мы стали общаться или на институтских застольях, или в ресторанах. В отличие от Одессы, в Целинограде рестораны были более демократичны и дёшевы, в них можно было недорого поесть и выпить. Компания договаривалась на работе и в конце недели заказывали столик в «Ишиме», где бацали местные лабухи, или в «Москве». Если же хотелось пообщаться чисто в мужской компании, то после работы можно было закатиться в «Север», достопримечательностью которого было панно, выложенное местными авангардистами из алюминиевых ложек, вилок и прочей столовской посуды, или в привокзальный ресторан. Был в Целинограде и свой знаменитый шалман на берегу Ишима – деревянный барак, работавший допоздна и мерцавший путникам в морозной ночи единственным окошком. Когда очередная компания с мороза вваливалась в кожухах и лисьих шапках, всё помещение заполнялось паром. Где-то в тумане горела желтоватым пламенем единственная лампочка, за стойкой возвышалась монументальная фигура буфетчицы Зинки в замецканном халате, а в помещении за пивными бочонками, заменявшими столики, сидел многонациональный целиноградский народ, распивая пиво и принесённую с собой водку. Однажды мы с братом пошли утром в субботу погулять по набережной Ишима и не обнаружили знакомое строение – его снесли. На остатках шалмана стоял горький небритый ханыга и плакал настоящими, неподдельными слезами. «Какая точка была!» – стенал он, воздевая к небу руки, – «Какая точка! Эх, нет в жизни счастья. Где ж теперь балдеть будем?» Через некоторое время на этом месте воздвигли весьма современное кафе-мороженое, бар и кафетерий. А в конце набережной, недалеко от «Горелого гастронома», появилось летнее кафе-буфет, где можно было выпить ужасно кислой болгарской «Гамзы».

В 1972 году после постановления о борьбе с пьянством на некоторое время спиртное в городе вообще исчезло. А тут у брата в группе у кого-то день рождения. Послали гонцов на «УАЗике по окрестным сёлам. Привезли они настойку «Яблочную» производства колхоза им.Ленина Алма-Атинской области, залежавшуюся в сельмаге. Жидкость еле лилась из горлышка, её пришлось просто вытряхивать из бутылок. Пить её оказалось невозможно из-за такой консистенциии, поэтому накладывали её в кружки и хлебали ложками.

Ещё одно воспоминание о Целинограде. Как-то мы поехали от нашей конторы закупить картошку в окрестных сёлах. Загрузили ГАЗик мешками и уселись на них, укрывшись брезентом. На дорожку купили в сельмаге субстанцию под названием «Рябина на коньяке». Летели по степи и пили оную из горла. Напиток оказался божественным по вкусовым качествам и довольно забористым. Ничего подобного я после не пил и не встречал в магазинах всего СССР.

Увы, ничто хорошее не длится вечно, или, говоря одесским сленгом:

Недолго музыка играла,
Недолго фраер танцевал…

В 1973г. в силу житейских обстоятельств, я принял решение вернуться в Одессу. Жена и сын Денис уже жили там. Я отправил в Одессу контейнер с вещами, а сам остался доделать все темы по лаборатории, чтобы не подводить людей, проработавших со мной почти восемь лет. Мы с братом Михаилом оказались одни в только что полученной мною новой трёхкомнатной квартире на окраине города. Впереди было жаркое казахское лето, за окном лежала совершенно унылая ровная степь. На душе было муторно и паскудно. Жаль было уезжать из города, где прошли лучшие годы жизни, где оставалась интересная работа, друзья, дела, квартира. Да и брат чувствовал, что мы расстаёмся надолго. А тут, как назло, повалили деньги, большие деньги – какие-то премии, вознаграждения за изобретения. И сложилась у нас странная компания – соученица брата по группе Валя Садохина познакомила нас со своими подругами: двумя преподавательницами местного пединститута и девушкой-шофёром, Любкой. Она была человеком без роду и племени, невысокая, но удивительно сильная, смахивающая на парня. Жила в огромной избе на окраине города. Любка работала в геологоразведочной партии и разъезжала по городу на могучем мотоцикле ИЖ. В её полном распоряжении был экспедиционный спец. УАЗик повышенной проходимости, а в нашем распоряжении – деньги. Короче, загуляли мы. Каждую субботу под нашими окнами раздавался гудок – это подъезжал УАЗик с девчатами. Мы с братом грузили в него палатки и рюкзаки с провизией и выпивкой, рыболовные снасти, и компания, распевая модный тогда хит: «Синий, синий иней лёг на провода», уносилась «в ту степь», провожаемая удивленными взорами соседей. На берегах рек Нуры или Ишима, подальше от города, разбивали лагерь, рыбачили, жгли костер, пели песни и напивались под завязку кислой болгарской «Гамзой». Отношения были вполне невинные и дружеские. Я долго не мог понять, что связывает столь разных молодых женщин, пока не догадался, что они лесбиянки, а Любка у них за мужика. Впрочем, это не повлияло на наши дружеские отношения.

Однажды мы отмечали у Любки в избе мой день рождения. Как водится в СССР, немного не хватило для полного кайфа, а было уже поздно и переть на вокзал за выпивкой не было сил. У Любки в прихожей стоял огромный деревянный ящик, куда мы складывали выпитые за последние месяцы пустые немытые бутылки из-под спиртного всех видов. Кто-то спьяну предложил «выжать» эти бутылки. Уселись вокруг ящика и стали выжимать из бутылок оставшиеся в них мини-дозы выпивки в эмалированный тазик, сопровождая процесс детским пьяным реготанием. Так надоили чуть не две бутылки. Разлили эту адскую смесь по рюмкам и задумались – а не врежем ли дуба от такого коктейля? Но пьяная антилогика взяла верх, и мы опрокинули в свои луженые глотки эту мерзость. Дальнейшее – молчание. Где сидели, там и попадали в полном отрубе. Сколько проспали – неизвестно. Когда я первым проснулся, то со смущением обнаружил, что мы с Любкой лежим почти голые в обнимку и моя пятерня сжимает её маленькую, красивую и тугую грудь. Любка, проснувшись, совсем не смутилась, быстро оделась и погнала на мотоцикле в магазин за опохмелкой. Неделю после этого вся компания стонала и охала, и пила «тройчатку» с кумысом. А я вдобавок мучился моральной проблемой – изменил я жене или нет.

Так прошло лето, и Любка уехала в экспедицию, а наша тёплая компания развалилась. Мы с братом совсем загрустили и стали после работы каждый день захаживать в «Продмаг» по дороге домой. Сначала брали поллитру на двоих. На вторую неделю ежевечерняя доза увеличилась до двух поллитр на рыло, на третью неделю – до трёх. И, наконец, в конце месяца дошли до четырёх бутылок водки. Наутро я проснулся с какой-то смутной тревогой. В окно светило солнце, но мне казалось всё серым, сумрачным и угрожающим. Я еле сполз с кровати и пополз в ванную – принять душ. Открыв дверь в ванную, я замер. Из под отлива и ванной лезли зелёненькие бесенята – маленькие, хихикающие, с тонкими длинными пальчиками. Виясь, эта нечисть тянулась ко мне, и, когда пальцы эти меня коснулись, всё моё естество пронизал невыразимый ужас. Я захлопнул дверь и ринулся в комнату, забрался под кровать и начал трястись и вопить благим матом. Брат проснулся и с похмелья завопил: «Что случилось!?» «Там, там – они!» – вопил я, показывая в сторону ванной. Брат пошел посмотреть и тоже завопил, затрясся и очутился рядом со мной. Долго мы не решались вылезти, но, томимые жаждой, пробрались, наконец, в кухню, где стали опорожнять холодильник. Таким образом, мы в прямом и безупречно чистом эксперименте убедились, что «белочка» (белая горячка) – отнюдь не выдумка наркологов, а самая что ни на есть реальность. После этого случая несколько месяцев не то что пить – смотреть на спиртное не могли. Так я первый, но не последний раз в жизни, оказался на грани срыва из продрома в настоящий алкоголизм. Но – «судьба Евгения хранила» – я остался стойким «бытовиком» (бытовым пьяницей).

Так завершилась наша целинная эпопея. Я вернулся в родную Одессу, брат уехал на Север, и никто из нас не мог предположить, что Целиноград ждёт великое будущее – он станет суперсовременной столицей Астаной.

 

 

[ДокторЛивси]

Что творится, товарищ, скажи ради Бога,
В славном стане трудящихся, в нашей стране?
                                                   П.Антокольский

 

8.1. Возвращение на Итаку

Итак, в 1973 г. я вернулся в родной город. Возвращение получилось не очень радостным – мне пришлось начинать всё сначала. Мой друг по Целинограду, Вадик Дратва, взял меня на работу в исследовательский отдел СПКИ, где мы начали создавать лабораторию пылегазоочистки. Нам выделили пристройку к литейному цеху на заводе ЗОР, и началось строительство стендов, испытания, оснащение приборами. Моим ближайшим соратником стал слесарь-сварщик Андрей Дементьевич (в просторечии «Дементьич») – мужичок битый, шустрый и сметливый. Мы с ним сразу нашли общий язык и спелись. Уехал я интеллигентным парнем, а вернулся закалённым мужиком, привыкшим крепко выражаться и пить всё, что горит. Устав от суровых целиноградских выпивок, я сразу налёг на пиво и выпивал в рабочем буфете ЗОРа за обед бутылок по пять «Жигулёвского». Но однажды, взглянув на себя в зеркало с утра, ужаснулся и бросил пить пиво навсегда. Кстати, заодно бросил курить. Причём сделал это без особых усилий и всяких кодирований. Заканчивая пивную тему, надо отметить, что в 70-80 годы в Одессе не произошло особых изменений на пивном фронте – отпускали пиво в будках, ларьках и в боковых окошках магазинов. Кроме уже упомянутого «Псевдо-Гамбринуса» на Дерибасовской, современные пивные бары в Одессе отсутствовали. Только уже в 80-е годы открылся пивной бар на улице Преображенской в подвале, а на 16-й станции Фонтана на круге 18 трамвая открылся большой пивной зал с отделкой деревом. Были и небольшие пивные залы и отделы в «стекляшках», например, на Французском Бульваре по линии 5-го трамвая перед канатной дорогой в Отраде, возле Ботанического сада и в Аркадии. Качество бутылочного пива оставалась неплохим, а бочковое разливное разбавляли и недоливали безбожно. Но, раз потеряв интерес к пивопитию, я перестал обращать внимание на состояние пивных дел, и от всей пивной субкультуры бывшей жизни в голове остались плакатики: «После отстоя требуйте долива» и не вполне пристойное двустишие:

Пейте пиво пенное –
Сила будет охуенная!

Правда, пару раз в жизни мне пришлось вновь соприкоснуться с пивом (см. ниже). А в последние годы мне часто снится сон: мы с дядей Жорой после работы пьем пиво у Одесского ж/д вокзала и покуриваем «Беломорканал» (в народе – «Беломоркэмэл»).

 

8.2. Иные времена, иные комнаты

К началу 70-х годов на алкогольном фронте произошли серьёзные изменения, которые я как-то проморгал, занятый целиноградскими делами. В 1972 году вышло одно из наиболее знаменитых постановлений Партии и Правительства о борьбе с пьянством и алкоголизмом. До этого постановления спиртное продавалось вместе с другими продтоварами с 8 часов утра и до закрытия магазина без каких-либо ограничений. Теперь же его разрешалось реализовывать только с 11-ти часов. Это время в народе прозвали «Час волка», поскольку на знаменитых часах Театра кукол Образцова в Москве в 11 часов в окошечке появлялся этот любимый народом персонаж. В вечернее время продажа спиртного была ограничена 19 часами. В связи с этим население разделилось на «семитов», т.е. тех, кто успевал отовариться до 7 часов вечера, и «антисемитов», пытавшихся сделать это после рокового часа. Также было ограничено число торговых точек по продаже крепких спиртных напитков, а в воскресные дни и вовсе запретили их реализацию.

Кроме того, рекомендовалось расширить производство алкогольных напитков крепостью до 30 гр. Такая рекомендация привела к неожиданным последствиям, о которых речь пойдёт ниже.

 

8.3. «Мужик с тяпкой» и другие

В начале 70-х страну накрыл девятый вал горьких настоек крепостью до 30 гр. (25-28 гр.). Сами по себе горькие крепкие настойки или цветные водки новостью не были – они известны ещё с давних времён. Продавались «Перцовая», «Старка», «Зверобой», «Зубровка», «Кубанская любительская», «Горный дубняк» и прочие крепостью 40 гр. «Перцовая» считалась незаменимым средством при простуде, а «Зверобой» – при расстройствах желудка. Экзотикой были «Спотыкач» и «Запеканка», а также «Сливовица» венгерского производства. Помню даже слоган, висевший на стене одного медучреждения:

Чтобы встать с больничной койки –
Пей целебные настойки!

Как-то в Целинограде пришлось пить «Зубровку» – здорово вставляла по рогам. Эти водки принято было брать на рыбалку, на охоту, и под уху с дымком костра они шли неплохо. Говорят, Леонид Ильич на охоте уважал «Зубровку».

В 1970 г. в результате повышения цен на вино-водочные изделия цена на них возросла до памятной отметки в 3.62 и до 1973 г. сорокаградусные крепкие горькие настойки сосуществовали со слабоградусными. Но последние быстро их вытеснили и пошло-поехало: «Имбирная», «Степная» («Украинская степная»), «Померанцевая», «Калгановая», «Полевая», «Кубанская», «Лимонная» и др. – все по 2.50 за бутылку в 0,5 литра. Но лидером стала незабвенная «Стрелецкая горькая» настойка, тут же получившая меткое название «Стервецкая». Соответственно, состояние похмелья после распития оной стали называть «Утро стрелецкой казни». На памятной народу этикетке был красочно изображён стрелец с бердышом. Этот рисунок трактовался как «Солдат с ружьём», «Мужик с веслом», «Мужик с тяпкой» и «Мужик с топором». Все эти настойки обладали ярко выраженными рвотными свойствами и здорово очищали кишечник. Вкус у них был премерзейший, а дых с похмелья такой, что для определения его кондиции употр######лась словесная формула – «во рту – как кобыла насцала». Распивали эту гадость, как и водяру, на троих, но одной бутылкой, разумеется, дело не ограничивалось. Поэтому распивать их в подворотне или на скамеечке в сквере было не с руки. Традиция свободного распития спиртного на свежем воздухе, характерная для 60-х годов, стала исчезать. Пьянка начала перемещаться в разнообразные заведения общепита – кафетерии, кафе, столовые и прочие забегаловки – «стекляшки». В остальных местностях СССР также процветали «Пельменные», «Бутербродные», «Закусочные», «Сосисочные», «Чебуречные», «Шашлычные» и пр. Напомню, что при Хрущёве в 1958 г. в большинстве заведений общепита торговля спиртным на разлив была запрещена. Иными словами, чтобы выпить по сто пятьдесят грамм, надо было брать поллитровку на двоих и срочно искать третьего. В связи с этим появился условный, почти масонский, знак в виде двух пальцев на обшлаге пиджака и пароль, произносимый горячечным шепотком: «Эй, кореш, Шепиловым будешь?» (т.е. третьим). Распивали «на троих» в самых неожиданных местах. Однако до начала 70-х годов запрет на распитие спиртного в заведениях общепита в целом соблюдался. В Одессе, в отличие от Целинограда, пронести выпивку с собой в классический советский ресторан практически было невозможно, да и не принято. В заведениях типа «Шашлычных» и «Кухни восточных блюд», где на стол подавалось спиртное, это также не поощрялось начальством и пресекалось персоналом, так как этим наносился ущерб экономическим интересам заведения. Наценка на отпуск спиртного на разлив в ресторанах, барах и пр. была значительной и росла непрерывно. Вообще в Одессе таких заведений было немного, и в основном они находились в приморской зоне в непосредственной близости от классических летних ресторанов «сталинского» послевоенного типа. Например, на 16-й станции Большого Фонтана был классический приморский ресторан «Золотой берег», в Аркадии на склоне была «Шашлычная», а чуть дальше в 70-е построили полукруглый ресторан «Жемчужина». Там же на входе в Аркадию был открытый ресторанчик возле круга трамвая 5-го маршрута. Был летний ресторанчик в парке Шевченко. В центре города к классическим ресторанам типа «Украины» («Волны»), «Красного», «Лондонского» в 70-е годы добавился только ресторан при гостинице «Интурист» – «Чёрное море» – на углу Малой Арнаутской и Ришельевской, «Братислава» на Дерибасовской угол Екатерининской, ресторан «Киев» на Греческой, а также «Море» в районе пр. Шевченко и «Турист» в районе Аркадии. После закрытия «настоящего» «Гамбринуса» в центре остались всего две шашлычные – «Тётя Утя» на Ришельевской и «Кухня восточных блюд» на улице Жуковского. Не принято было распивать в таких солидных заведениях, как «Украинские блюда» на пл.Потёмкинцев, кафе «Спартак» на Дерибасовской. А вот заведения типа «Идальня», «Пельменная» постепенно превращались в вульгарные распивочные. Но, прежде чем назвать их поимённо, надо вспомнить о другой чуме, нахлынувшей на наш народ в 70-е годы и косившей его наповал.

 

8.4. Слеза садовода

Из полей доносится: «Налей»!
             Эстрадно-фольклорное

Чума носила вполне невинное название – «плодово-ягодное вино». Сама технология этого напитка хорошо известна, и, в принципе, из плодов и ягод можно делать неплохие вина. В сёлах и пригородах из фруктов и ягод, выращенных на приусадебных участках, испокон веков делали домашние плодово-ягодные вина. Да и в магазинах можно было увидеть вино с названием «Яблочное» («Яблушнэ») и просто «Плодово-ягодное». Особой популярностью они не пользовались. Но после снятия Хрущёва в области производства вина был взят курс на дешёвый ширпотреб – «числом поболее – ценою подешевле». Как грибы росли мелкие, примитивные винзаводики в городках и в колхозах-совхозах. Возиться с выпуском высококачественных вин стало невыгодным. Поэтому из всякого дерьма стали по ускоренной технологии (плохой сок плюс плохой спирт) изготавливать низкосортную муть, названную в народе «плодово-выгодным вином». По специфике исходного сырья его называли также «червивкой» или «гнилью», а по органолептическим качествам – «чернилами» и «шмурдяком». Названия варьировались в каждом регионе. Так, в Сибири выпускали «Облепиховое», а в средней полосе России «Черносмородиновое» – ужасные напитки с привкусом крысиного кала. Были общесоюзные лидеры: «Волжское крепкое» (0,89 руб.) и «Рубин» (1.12 руб.). Весьма популярны были «Альминская долина», («Алина», она же «Долина смерти», «Золотая осень» («Зося»), «Осенний сад», «Аромат садов», «Аромат стэпу», «Солнце в бокале». Все они бутилировались по 0,5 литра и стоили от 0,8 до 1,20 ( в среднем 1.02 руб.). Родовым именем для всего пойла этого класса стал остроумный брэнд «Слёзы Мичурина». Действие этих суррогатов на организм кратко формулировалось, как «удар по печени». Идти по утрам в туалет после принятия на грудь этой дряни рекомендовалось в противогазе. Некоторые авторы, плохо знакомые с предметом, подводят эти творения под рубрику «бормотухи». Это серьёзная методологическая ошибка. «Бормотуха» появилась позже и имела несколько иную историю, которую и изложим ниже.

«Плодово-выгодные» вина брали из расчёта по бутылке на нос (на рыло). Пили, как правило, «из горла». Закусывали плавленными сырками типа «Дружба», «Новость» и др. На худой конец, занюхивали краем рукава и затяжкой «Примы», «Дымка» или болгарского «Орала» (читается «Опал»).

 

8.5. Краткая история бормотухи

Во времена Хрущёва ходила в народе хохма: «Можно ли всех руководителей Советского Союза назвать на букву «Т» ?». «Можно: Ленин-титан, Сталин –тиран, Хрущёв и Булганин – два туриста». Позднее к ним прибавились «три трупа» – Брежнев, Андропов и Черненко. Никита Сергеевич обожал общение с руководителями стран, освободившихся от колониального ига. В друзьях у него ходили Неру, Сукарно, Кваме Нкрума, Насер и Ахмед Бен Бэлла – глава Алжира. Алжир с 1830г. по 1962г. был французской колонией. Французы принесли в Алжир винодельческую культуру, и страна стала одним из крупнейших мировых производителей вина. Но после провозглашения независимости из страны уехало более миллиона французов, что обрушило местный рынок потребления вина. Виноделие стало приходить в упадок, но масштабы производства вина были ещё велики. Франция же бойкотировала алжирские вина. Никита Сергеевич был широкой души человек и любил делать друзьям неожиданные подарки. И он пришёл на помощь алжирскому другу. Был заключен контракт на поставку в СССР алжирского вина. Поставками виноматериалов Алжир расплачивался и за поставки военной техники. Только с 1969 по 1975 год СССР закупил 5 миллионов гектолитров алжирского вина. Впоследствии Бен Белла был свергнут и увезен вглубь Сахары, где много лет содержался под стражей, а потом то ли был отравлен, то ли задушен, то ли просто пристрелен. Хрущёв же был снят со всех постов в 1964 г. Однако контракт продолжал действовать вплоть до начала антиалкогольной кампании в 1985 г.

Первые партии алжирского красного столового сухого вина с надписями на арабском и французском языках появились в Одессе в конце 60-х годов. С удивлением созерцали одесситы появление этого невиданного напитка, укупоренного свинцовой пробкой. По цвету (темно-фиолетовый) и цене (0,92 руб. за 0,5 литра) это были явные «чернила», которые опасались пробовать. Но иностранное происхождение, оригинальное оформление… И любопытство взяло верх. Попробовали и убедились, что пить эту дикую кислятину невозможно. Престиж французов, как нации изысканных ценителей вина, резко упал. Бутылки пылились на полках. Тогда решили пустить его в розлив. В 70-е годы в Целинограде «чернила» стали продавать в отделах «Соки-воды» (в конических емкостях с краниками) по цене 16 коп. стакан без ограничения во времени. Но даже заядлые алкаши на похмелье отказывались пить «такую дрянь в такую рань». И тогда вдруг алжирское стало потихоньку исчезать. Но зато появился «Солнцедар», ставший символом эпохи.

Первое знакомство с этим уникальным напитком состоялось в начале 70-х в Новосибирске. Меня и ещё одного сотрудника направили из ВНИИЗерна в Новосибирский сельхозинститут на курсы по вычислительной технике. Поселили нас в Академгородке в аспирантском общежитии. Мы тут же познакомились с двумя аспирантками и договорились на вечер о застолье по известному паритетному принципу застойных времен: «девушки – закуску, парни – выпивку». За выпивкой поехали в Новосибирск через лес на троллейбусе. Добрались до первого крупного «Гастронома», затоварились водкой. Ну тут во мне проснулся старый одесский джентльмен, и я настоял на покупке вина «для дам», хотя в душе был уверен, что дамы предпочтут водку. Стали озирать ассортимент, и увидели совершенно новый предмет. Попросили бутылку для внешнего изучения. На этикетке была изображена зелёненькая полянка, окружённая берёзами. На горизонте всходит солнышко, а на его мощных лучах славянской вязью выведено – «Солнцедар». Чудная картинка! Выходные параметры вина также вдохновляли – «фугас» 0,8 литра крепостью 18 градусов. Внизу было написано: «Вино виноградное красное крепкое. ОСТ 18-4-70». Посему затоварились и новинкой. Вечером поставили на стол и стали рекламировать. Когда выпили водку, решено было заполироваться «Солнцедаром». Уже при розливе запах вина стал внушать некоторые опасения. Вкус оказался совершенно уникальным – такого дерьма ещё не рождала страна Советская. О результатах распития умолчу, ибо похабен «человек советский» во хмелю, да ещё при таком раскладе.

Уже работая в Одессе, я занимался очисткой воздуха от акролеина и других альдегидов. Работал в тесном контакте с химиками и нахватался некоторых сведений о промышленной токсикологии. По этим вопросам я как-то в середине 70-х был в командировке в Ленинграде во ВНИИЖиров и жил в общежитии с кандидатом хим. наук, сотрудником какого-то среднеазиатского НИИ виноградарства и виноделия. Он и поведал мне об истории рождения «Солнцедара». Убедившись, что пить алжирское ни на розлив, ни в «пузырях» советский народ не будет, соответствующие органы привлекли к решению задачи науку. Выбор пал на Среднюю Азию, уже имевшую опыт производства низкосортных крепляков типа «Помир» (писалось «Помир», читалось «Помер»). Быстренько разработали технологию использования алжирского виноматериала. При этом кандидат винодельческих наук напомнил мне, что вина, в которых процесс брожения прекращается естественным путём при достижении 23гр, называются крепкими. Вина же, в процессе брожения которых для остановки брожения добавляют спирт, называются креплёнными.В нормальное вино уважающие себя виноделы никогда не добавляют сахар.

Сам по себе исходный алжирский виноматериал представлял собой красное Мерло или Каберне. Возить его стали танкерами в Новороссийск, где по винопроводу перегоняли на местный винкомбинат. Правда, танкеры очищали пропаркой и покрывали специальным пищевым лаком. Далее добавляли обычный свекольный сахар для вкуса и этиловый спирт для крепости. После самоферментации этих, по нормам классического виноделия несочетаемых элементов, образовывались жуткие сочетания эфирных масел, предельных углеводородов, альдегидов и даже цианидов, в малых дозах просто ядовитых, а в больших – смертельных.

При этом мой собеседник обратил внимание, что одновременно с «Солнцедаром» наблюдался всплеск выпуска «Вермута розового» (1,08 руб. за 0,5 литра), жидкости цвета раствора марганцовки и также с большим количеством осадка (нифеля). В народе это пойло называли «Вермуть» или «Сквермут». Кандидат утверждал, что обе модификации делают по одной технологии, и вообще слово «бормотуха» происходит от слова «вермут», а не от глагола «бормотать», как принято было думать.

Через пару лет я попал в Новороссийск, увидел воочию винопровод и убедился в правоте собеседника. Потом я две недели провёл в доме отдыха в Геленджике, где сколотил небольшую компанию. Мы весело проводили время, гуляя по окрестным горам и долинам и распивая отличное сухое вино, покупаемое у местных греков. Из разговоров с аборигенами выяснилось, что Солнцедаром назывался курортный посёлок на Тонком мысу вблизи Геленджика, который прославился рекордным для СССР количеством солнечных дней в году – аж 310. В 1962 году посёлок слился с Геленджиком. Именно там и находился винзавод, на котором наладили выпуск вина «Солнцедар».

Господство «Солнцедара» на алкогольном пространстве СССР было недолгим. Очевидно, власти решили не выводить народ под корень, а частично оставить для внутреннего употребления. Но память народная об этом уникальном напитке оказалась на удивление долгой. «Солнцедар» породил целый фольклор. Приведем только некоторые образцы.

Частушка:

Пошла бабка на базар
И купили «Солнцедар».
Ладушки, ладушки!
Нету больше бабушки.

Двустишия-слоганы:

Скажи-ка, дядя, ведь недаром
Отцы травились «Солнцедаром»?

Не теряйте время даром –
Похмеляйтесь Солнцедаром!

Анекдот:

– Вы слышали – капиталисты закупили у СССР весь «Солнцедар»?
– А для чего?
– Американцы – травить негров, англичане – красить заборы, французы – в качестве противозачаточного средства, немцы – травить тараканов.

И наконец, «Солнцедар» был увековечен в стихах и прозе: Венедикт Ерофеев упоминает его в своей поэме «Москва-Петушки», а Тимур Кибиров воспел его в поэме «Солнцедар» (1994г.). Подобного удостоились лишь собратья и преемники «Солнцедара» из разряда «бормотухи», о которых речь пойдёт ниже.

 

8.6. Вина «портфельные» (партейные»)

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ

 

       

     

[ДокторЛивси]

- Есть ли у тебя мечта? 
- Есть. 
- Какая? 
- Хочу бросить пить. 
- Так брось. 
- А как потом жить без мечты?

[fairlink]

давненько не читал темы.
все знают как просто отличить метанол от лекарства? в домашних желаниях......

[Bionder]

давненько не читал темы.
все знают как просто отличить метанол от лекарства? в домашних желаниях......

Если не слепнешь- Этанол. Не понимаю этих вопросов на этом форуме. 

[fairlink]

Самый простой и достопный способ:   Нагреть медную проволоку до красна и окунуть в стопку. 
Если запах "гавно" то АХТУНГ !!!  
если нет.   то  пить НАДО 
Формальдегид отличить можно даже школьнику!

[Перс]

Самый простой и достопный способ:   Нагреть медную проволоку до красна и окунуть в стопку. 
Если запах "гавно" то АХТУНГ !!!  
если нет.   то  пить НАДО 
Формальдегид отличить можно даже школьнику!

А если насморк?))) 

[Big Man]

Пить можно только то, чем уже угощал соседа!..

[Bionder]

Самый простой и достопный способ:   Нагреть медную проволоку до красна и окунуть в стопку. 
Если запах "гавно" то АХТУНГ !!!  
если нет.   то  пить НАДО 
Формальдегид отличить можно даже школьнику!

Гвоздь  раскаляли и опускали в одеколон запах отбить. Насчет альдегидов это процесс распада алкоголя, меня так в школе учили, за счет этого отравление и происходит организма.

Сообщение отредактировал Bionder: 31 December 2015 - 01:58 PM

[Сергей Сергеевич]

http://www.ntv.ru/novosti/1590380/
Вот интересно мне,получается,что если бы водка была не паленая,то мужик остался бы жив?
После ВОСЬМИ бутылок???

[Uygur]

Гвоздь  раскаляли и опускали в одеколон запах отбить... меня так в школе учили...

 

Фигасе, я в школе тока "курил за школой", а тут одеколон... Силен, однако 

Правильно народ грит: верни аватарку с сердитым мужиком   ​ 

[Big Man]

http://www.ntv.ru/novosti/1590380/
Вот интересно мне,получается,что если бы водка была не паленая,то мужик остался бы жив?
После ВОСЬМИ бутылок???

В начале 90-х пришлось в свободное от основной работы время спиртом поторговать. Один раз подходит мужик, из местной синевы и начинает кричать, что у нас спирт паленый и не надо его покупать. Народ сразу с вопросом, что случилось? Он отвечает, что вчера взял две бутылки(литровые), с белой этикеткой выпил, еще ничего было, а когда выпил половину с красной, ему стало плохо!  Тут у нас торговля и поперла...

[Uygur]

В начале 90-х пришлось в свободное от основной работы время спиртом поторговать. Один раз подходит мужик, из местной синевы и начинает кричать, что у нас спирт паленый и не надо его покупать. Народ сразу с вопросом, что случилось? Он отвечает, что вчера взял две бутылки(литровые), с белой этикеткой выпил, еще ничего было, а когда выпил половину с красной, ему стало плохо!  Тут у нас торговля и поперла...

 

Дал ему хоть "мерзавчик" в награду?

[Big Man]

Дал ему хоть "мерзавчик" в награду?

По моему его толпа затоптала.

Сообщение отредактировал Big Man: 03 January 2016 - 04:37 PM

[ДокторЛивси]

http://www.ntv.ru/novosti/1590380/
Вот интересно мне,получается,что если бы водка была не паленая,то мужик остался бы жив?
После ВОСЬМИ бутылок??

https://youtu.be/jtzc_HLwBkc

[Romanich77]

- Есть ли у тебя мечта? 
- Есть. 
- Какая? 
- Хочу бросить пить. 
- Так брось. 
- А как потом жить без мечты?

[ДокторЛивси]

Щас лекарство для корешей делаю-ЩИ Суточные,с полной заморозкой.Ведро сварганил)))))))))))))))))))))

[Сергей Сергеевич]

Щас лекарство для корешей делаю-ЩИ Суточные,с полной заморозкой.Ведро сварганил)))))))))))))))))))))

Словосочетание "суточные щи",сразу навевает воспоминание о номере Хазанова..

[худой]

Щас лекарство для корешей делаю-ЩИ Суточные,с полной заморозкой.Ведро сварганил)))))))))))))))))))))

Берём что осталось от налима, то есть голову, и варим.

Картоху, ну, можно .

Без, по остяцки, полезнее     .