Под вечер, когда ураган затихал,
И падал на отмели пенистый вал
Развея по ветру соленую пыль,
Мне старый моряк рассказал эту быль.
        В крюйт-камеру шел, разгораясь, пожар.
        Со стоном упал на настил кочегар.
        Горела, дымилась тельняшка на нем,
        Он крикнул: Охвачены трюмы огнем!
Нам счастье врагам не сдаваться дано!
Рубахи сменяйте, уходим на дно!
Дыхание в  горьком дыму затая,
На палубе верхней матросы стоят.
        Лишь двадцать стоят у орудий стальных,
        А где остальные? Их нет - остальных.
        Снарядом убит на посту капитан,
        И штурманов трупы сожрал океан.
- Ребята! Мы все повстречаемся там!
Так пусть же команда стоит по местам!
Пусть флаги, прощально, идут на подъем!
Мы храбро сражались и с честью умрем!
        Качнулся матрос-рулевой и упал,
        Но мертвые руки сдержали штурвал.
        Последняя вахта построилась в ряд,
        И сжав леера комендоры стоят.
Но дрогнув от взрыва, угрюм и тяжел,
На темное дно миноносец пошел.
И гнева, и плача, и боли полна
Высоко взметнулась седая волна...
        В том месте проклятом страшна глубина,
        "Лихой" не достиг океанского дна,
        А толщи воды, погруженные в тьму,
        Спокойной могилой не стали ему.
И ходит преданье, что с этой поры
Со стаями быстрых, светящихся рыб,
Теченьем влекомый в пучине морской
Идет под водой миноносец "Лихой".
        И слышат в двенадцать часов рыбаки,
        Как стонут внизу, под водой моряки,
        Как в черной пучине сирена ревет,
        И склянки надтреснутый колокол бьет.
И ходит преданье: ведет под водой
Команда по курсу корабль боевой.
Наводчик приник к орудийным стволам,
И вахта недвижно стоит по местам.
         И ходит преданье, что если вверху
         Из Владивостока навстречу врагу
         Эскадра под флагом Отчизны пойдет,
         То колокол древний тревогу пробьет.
Орудия дрогнут под мутной водой,
И выплывет вновь на поверхность "Лихой",
Скомандует вахтенный: "Полный вперед!"
И вновь на врага миноносец пойдет.
          Тараня линкоры в тяжелой броне,
          Погибнет опять миноносец в огне.
          И только тогда лишь в пучине морской
          Корабль обретет долгожданный покой.
 …Матрос замолчал. В высоте голубой
Шли лёгкие тучки весёлой толпой,
И море пылало в закатном огне,
И чайки качались на жёлтой волне.
Александр Александрович Артемов
Сообщение отредактировал Kaiman: 31 March 2015 - 07:17 PM


				
				
			

				
				
			
				
				
			
				
				
			
				
				
			
				
				
			
				
				
			
				
				
			


