Сообщений в теме: 1063

[Электрик]

https://youtu.be/MM89dsqWk18

[Yalichiki]

Я камень в ваш бросаю   огород,
В красивых галстуках тупые остолопы!
За что вы так не любите народ,
Кормящий  ваши "праведные" ж..пы?
Я кто? Я рядовая медсестра.
Живу, кормлю детей на 10.300.
И нет уже надежды на Христа.
Все чаще вспоминаю коммунистов...
Учитель, врач - там гордость и почет...
Передовик завода - честь и слава.
И на курорт, и в санаторий каждый год
Страна своих рабочих посылала.
А я сижу и плачу. Как мне жить?
Я не лентяй, я - гражданин России!
Учу детей я Родину любить,
Но вот за что -  им объяснить не в силах...
До пенсии отец мой не дожил...
Кормил семью, не выдержал нагрузки...
И в пенсионный фонд всегда платил!
Где его деньги? Детям? Хрен вам русский!
А мама, два инфаркта пережив,
Детей учила НАШЕЙ, РУССКОЙ РЕЧИ,
В итоге кукиш с маслом получив...
За что нас государство так калечит?
Святой и голозадый наш народ
Сдает копейки детям на спасенье,
А" батюшка" на джипе нам поет,
Желает всем вселенского терпенья.
Дочурка хочет петь и танцевать,
Учиться в школе на одни пятерки...
Но что ей мама-медик может дать?
Раз в месяц мясо?...Как же это горько!
Могучая , великая страна,
Ты непоколебимая держава...
Так что же ты не ценишь ни хрена
Простых людей, создавших твою славу?

[Yalichiki]

Я узнал, что у меня
Нет в России ни *уя:
Нету нефти, нету газа,
Нету золота, алмазов,
Нет свободы, правды нет,
Под угрозой интернет.
Нет дорог и автобанов,
Инноваций нету нано.
Нет науки, школы нет,
Медицине шлю привет!
А у дяди, с дружбанами
*ляди, вилы на Майами
Самолеты и заводы
Яхты, дачи, пароходы
Все что нету у меня
Все у них есть, до *уя.
Дети учатся в Сорбоннах
Деньги крутятся в Андоррах
Но сидят они в России
И радеют, каждый час
За законы, против смысла,
За откаты, за Глонас
За распил убогих пенсий
За развал полей и весей
За продажу вод и недр
За все то, чем край наш щедр!
Их себе не выбирали
И до этого не знали
Но пришли они, и вот
Все пошло "Как Бог пошлет".

[Электрик]

В те баснословные года
нам пиво воздух заменяло,
оно, как воздух, исчезало,
но появлялось иногда.

За магазином ввечеру
стояли, тихо говорили.
Как хорошо мы плохо жили,
прикуривали на ветру.

И, не лишенная прикрас,
хотя и сотканная грубо,
жизнь отгораживалась тупо
рядами ящиков от нас.

И только небо, может быть,
глядело пристально и нежно
на относившихся небрежно
к прекрасному глаголу жить.

Борис Рыжый




ЗЫ:......

Эдуард, автора назовите, пожалуйста...

[худой]

агрессивный момент
негативного счастья
как слепой аргумент
несчастливой судьбы
и слетаются братья 
ковыряться в ненастьях
и слетаются сестры 
на бесплатные сны

Не моё. Петр Холодный ? Колючий ? Не помню  Питерский  кажется  В смысле живёт он там )))

Сообщение отредактировал худой: 22 September 2017 - 03:00 PM

[Электрик]

 

Не моё. Петр Холодный ? Колючий ? Не помню  Питерский  кажется  В смысле живёт он там )))

 

Пётр Прохожий

[худой]

Ага, он . Навеяло обсуждением из соседнеу тя энергия кипит

и ты по мордам блин
стараешься
у мя энергия кипит 
и я по мозгам блин
стараюсь,
я

а если нету блин мозгов
а если нету блин мордов
то мы напрасно блин стараемся
и в пустоту блинами 

блин кидаемсяй темы 

Чудно скопировал, ну да ладно. Пятница 

[Электрик]

Однажды Бог мне подарил кусочек неба -

Намазал я его на корку хлеба;

И подарил тогда мне Бог кораблик счастья

И лёгонькие весла соучастья.

 

И я поплыл. Мне показалось - стал я Богом,

Всевидящим взглянул на мир я оком,

И увидал, как одинок, как пусто рядом - 

Одни глупцы, одни купцы, и бабы рябы.

 

И стало страшно мне тогда, и стало страшно.

А Бог привык, и Богу было странно...

И захотелось мне вернуться, да, вернуться,

И лечь в постель, и к стенке отвернуться.

 

И разорвались паруса, сломались весла,

А дни текли, и декабри сменили вёсны,

И захотелось мне к друзьям, которых предал,

Когда был Богом и земных забот не ведал.

 

Но люди людям Бога не прощают.

И в человеке Бога укрощают.

Меня друзья, конечно, не простили,

Хотя к доске гвоздьми не пригвоздили.

 

Но вот я вижу вновь кусочек неба,

И вновь глотаю небо с коркой хлеба,

И вновь ко мне плывёт кораблик счастья,

И плещут волны Божьего участья.

 

Так что ж теперь мне делать,

                               что ж мне делать?

Приемлю всех - купцов и рыжих девок,

Плыву на корабле - не возвращаюсь

И расстаюсь с друзьями,

                              не прощаясь.

 

Сергей Козлов

[Yalichiki]

Люди дешевеют, вещи дорожают…
Просто бездуховность в мире процветает.
Уточкою губы, «селфи» с голым задом…
Были бы финансы — доброты не надо.
Мимо инвалидов и котов облезлых
Едет модный перец с фейсом бесполезным.
У него стабильность — папа в депутатах
И диплом не хилый — он учился в Штатах.
Кто-то за идею и семью воюет,
Кто-то из генштаба званиями торгует...
Звёзды на погонах за продажу пленных,
Но они дешевле слёз обыкновенных…
Горе-командиру вдруг «героя» дали,
Чтоб в котле и дальше те своих бросали,
Чтобы брат на брата за авто и дачу.
Кто в бою бесплатно — жизнь отдал на сдачу…
Продаются кресла, галстуки, портфели,
Новости в газетах и большие цели…
Отыщите совесть за вознаграждение.
Курс души обвален за одно мгновенье.
Ненависть затмила в людях состраданье.
Главная задача — просто выживание.
То, за что боролись, оказалось бредом.
Как в войне с собою одержать победу?
Только смех детишек возвращает к Богу,
Ведь войною к миру не найти дорогу.
Небо смотрит сверху и от слёз седеет…
Вещи дорожают… Люди дешевеют…




Короткие стишочки

малоснежным летом
на исходе дня
обними любимый
синюю меня

если бы конфеты
уменьшали вес
я б наверно к лету
полностью исчез

наступило лето
нулевой размер
подержать в ладошке
сможет пионер

не волнует то что
за окном плюс три
у меня плюс сорок
плещется внутри

к зине шел андрюша
нагишом в плаще
радио послушать
ну и так вапще

принц живёт с принцессой
так и не будя
чтоб не покупать ей
тушь и бигудя

встану на рассвете
горном протрублю
как своих соседей
пламенно люблю

хуже быть не может
думалось илье
но вошла оксана
в кружевном белье

отложить придётся
встречу на потом
я ждала вас с тортом
вы пришли с тортом

из под одеяла
даже выйти лень
дайте срочно лето
а не эту хрень

посчитав навскидку
в паспорте года
я решила твёрдо
отвечать всем да

отличался тактом
от других антон
вот и выгнан нахер
из оркестра он

подметай пореже
и полы не мой
создавай в квартире
свой культурный слой

дождик переплакать
перевыть метель
мне бы хоть собакой
лечь в твою постель

посмотрела порно
двадцать восемь плюс
собиралась замуж
а теперь боюсь

томагавк зарыли
трубку и вождя
чтобы сто процентов
не было дождя

ноют руки ноги
сильный шум в висках
острая нехватка
моря и песка

я тебя в обиду
никому не дам
как тебе больнее
знаю лучше сам

вот мой дом панельный
спальный жилмассив
саркофаг надежд и
ярких перспектив

солнышко не светит
ласточки как вид
вымерли и людям
тоже предстоит

в сахарницах сахар
и в солонках соль
а в пороховницах
абсолютный ноль

раз у человека
деньги есть и власть
он спокойно может
ложить, а не класть

не ходите дети
по ночам в вэ ка
вас задушит лайков
чёрная рука

здравствуй дездемона
извини спешу
можно без вопроса
сразу задушу

грустная рябина
хмурая сосна
наступило лето
умерла весна

если лето это
маленькая жись
то не будет жизни
у меня кажись

[худой]

Эдик, прошу, умаляю ! Избавь пожалуйста эту тему от политики !

А ещё у нас принято указывать автора 

[Yalichiki]

Эдик, прошу, умаляю ! Избавь пожалуйста эту тему от политики !
А ещё у нас принято указывать автора

Нет там политики. Там только голая правда. Авторов не знаю, эти стихи народ сочиняет, народный фольклор.
Ты что-то имеешь против простого народа, рабочего человека? Российский народ для тебя не автор? Или ты себя считаешь выше и лучше, чем российский народ?

[худой]

Столько злобы в душе, 

Откуда ???

 Мне кажется,

      Всё очень просто.

Нет друзей.

И некому будет

   Проводить до погоста.

[Nikola]

Поэзия - это хорошо, но если позволите, я немного прозы поставлю на полку этой библиотеки.

 

РАССКАЗ О ДВУХ ГАРНИТУРАХ

Часть 1
 

Море штормило.
Утром на нагонном ветре с трудом пролезли через бар Индигирки, ударяясь днищем об ил, отчего весь танкер содрогался, как бы недоумевая: и куда, вас чертяк тащит?

Но прошли бар, потом прибрежные речные отмели и резво побежали по материковому руслу реки, наслаждаясь созерцанием из ходовой рубки раскинувшейся по обоим берегам увядающей тундры… Путь лежал на Чокурдах. В танках теплохода находилось около двух с половиной тысяч тонн топлива для самолетов, которое так необходимо людям, которые жили и работали в этом суровом, далеком краю. Краю далеком, но Богом не обделенным, ибо в недрах этой, неприглядной на первый взгляд земли, таились сокровища огромные и несметные.

Чокурдах был небольшим заполярным поселком с пестрой смесью национальностей и профессий. Здесь жили и авиаторы-полярники, и геологи, и речники, и охотники, и оленеводы, и … И кого здесь только не было! Как на Ноевом ковчеге: всех - по паре.

В обед бросили якорь на рейде нефтепричала. Северный ветер, разогнавшись над океаном, лихо пролетал над тундрой и, как бы решив осмотреться: где ж это он сейчас летит, чуток сбавляя свою стремительность, летел над поселком, над прилегающей тундрой и над долиной реки, вздымая на поверхности невысокую, но резкую низовую волну, которая как деревянная колотушка долбилась в борт танкера.

Команда танкера после постановки корабля на рейд потихоньку потянулась к каюте капитана - выпрашивать увольнение на берег.

Серега тоже решил попытать счастья. Не то чтоб ему край надо было ознакомится с достопримечательностями поселка (в наличии коих он очень сильно сомневался), просто он слыхал, что снабжение населения Чокурдаха производится по каким-то особым, чуть ли не в Москве, установленным кем-то "лимитам".

А надо тебе сообщить, читатель, что события, описываемые здесь, происходили в начале 80-х прошлого века, когда значение иностранного слова "дефицит" на просторах "Союза Советских" понимал даже дошкольник.

Так вот. Надо было Сереге попасть на берег по причине сугубо корыстной: посмотреть на прилавки магазинов и, если повезет, приобрести чего-нибудь "дефицитного" для своей молодой семьи. А семья у него была и вправду молодая: женился он полгода назад и, уйдя в навигацию, вот уже половину семейного срока редко - редко слышал голос своей Любашки - только по телефону. Скучал по ней - страшно, иногда до скрипа зубов. Скучал по улыбке, по игривому повороту головы, по крепкому ядреному телу, по … Да, чего ж зря объяснять: по чему скучал молодой здоровый парень, который и был-то вместе со своей женой до разлуки каких-то отчаянно коротких три месяца…

Но вернемся к вещам более приземленным. Как и любой вновь испеченный муж мечтал Серега о том, как вернется он из навигации на зимний отстой, как вечерами будут они сидеть с Любашей в уютном свете торшера в своем милом гнездышке в малосемейной общаге и мечтать о своем будущем, о том: сколько у них будет детей, какие они будут… Все хорошо было в мечтах, но даже в мечты непрошено влазил убогий вид их комнаты, нарушая гармонию прорисовывающегося в голове будущего. Влезал обшарпанный, с качающимися ножками, стол, табуреты с испиленными и побитыми сиденьями, стенной навесной шкаф, больше напоминающий фанерный ящик из-под папирос "Беломор-Канал"…
Вот и хотел Серега побывать в легендарных чокурдахских магазинах в надежде обновить "интерьер" своего семейного гнездышка, благо и зарплата на его имя в кассе капитана подкопилась приличная. По крайней мере, на взгляд Сергея, достаточная для совершения достойной покупки.
Подойдя к каюте он столкнулся нос к носу с боцманом Иваном, который, судя по его виду, уже в мыслях плыл к берегу в увольнительную.

- Ну?… Как там кэп?, - навел справку Серега.
- К нему? Иди-иди - отпустит. До ночи на рейде болтаться будем, так что на борту только вахта остается. Даже кокшу на берег отпустил. - с ходу разъяснил обстановку боцман.
Серега постучал. Услышав из-за дверей разрешающий возглас, вошел в каюту и хотел уже долго и нудно объяснять чего да зачем, как кэп, не дав ему и слова вымолвить, спросил:
- На берег?
Серега, катанув кадык, утвердительно мотнул головой.
- Всю зарплату будешь брать или чего-то оставишь? Учти: на обратном пути в кассе транзитного флота еще деньги получим, зарплату и полярные. Так что домой не с пустыми руками придем.
- И опять Сергей, судорожно катанув кадыком, смог только утвердительно мотнуть головой. Но наверное удивление его все ж прорисовывалось на лице, кэп увидел это и счел нужным пояснить свою покладистость и понятливость.
- Ты чего ж думаешь: я совсем не понимаю ничего? Да, я прекрасно понимаю, что такого шанса в этом году больше не светит, а такого снабжения, как в Чокурдахе по Союзу еще поискать. Да, чего тебе объяснять: сам увидишь! Так что давай, собирайся на берег. Чего ты там хотел Любе своей купить?
- Кухонный гарнитур - выдавил Серега, еще не пришедший в себя от такого неожиданно благоприятного поворота событий.
- Найдешь, я думаю. Там! На верхней улице магазин, где мебелью торгуют. - кэп неопределенной махнул рукой в сторону поселка. - Только сразу туда иди, по другим магазинам не шарься, а то они, как я помню, рано промтоварные магазины закрывают.

Получив деньги и расписавшись в ведомости Серега, ошарашенный и удивленный, вышел из каюты капитана, остановился и, глубоко вздохнув переводя дух от невероятного стечения обстоятельств, ринулся по трапу вниз, в свой кубрик, не касаясь ногами ступеней, а лихо скользя на руках по пОручням. Быстро переодевшись, он через пару минут уже был на шлюпочной палубе, где матросы спускали на воду мотобот.

Да-а… Обилие на витринах магазина его удивило! Там были такие вещи, о которых он только слышал по телику в новостях, что советская промышленность освоила их выпуск для населения…
И кухонный гарнитур, такой, какой он ему и представлялся, там тоже был.

Из одиннадцати предметов, с разделочным столом, с навесными шкафами, столом и стульями, и, даже, с нержавеющей мойкой со всей фурнитурой в комплекте! Все под пластиком нежно-золотистого цвета и с дверцами на комбинированных петлях! И даже ведро под мусор с откидывающейся крышкой, которое убиралось в специальную нишу под мойку!
Это была воплотившаяся в материю мечта!

Прикинув по деньгам, Серега с удовлетворением отметил про себя, что денег хватает и даже еще немного остается. Обведя торговый зал магазина взглядом, но увидал еще один предмет, частенько фигурировавший в его грезах. В отделе электротоваров стоял аккуратный торшер на два светильника под розовыми абажурами. И на него денег хватало! Серега прищелкнул пальцами от удовлетворения! Как удачно, все-таки, складывались обстоятельства!
Расплатившись и повытаскивав ящики и коробки с покупками на крыльцо магазина, он распрямил спину, осмотрелся и… И приуныл… А как все это теперь на танкер доставить?

Часть 2 (продолжение)

Оглядев приличную пирамиду из ящиков и коробок, сложенную им на крыльце и принадлежащую теперь ему, он перевел взгляд на пустынную улицу: ни машины, ни людей! Червь отчаяния тихонько вползал в его мозг… Пробежаться окрест - попытаться найти транспорт! А как же гарнитур? Ведь, такие деньги! Не бросишь просто так на крыльце!
Не находя решения Серега бросал взгляд с одного конца улицы в другой в надежде, что вырулит какая-нибудь колымага, с водителем которой ему удастся договориться о перевозке своих покупок на берег…
Время шло. Червь в голове ползал все быстрее и быстрее, разгоняя по мозгу волны отчаяния и раздражения.
И тут из-за угла магазина вынырнул старичок в каком-то несуразном зипуне.
Сергей вскользь кинул по нему взглядом, про себя отметив:
- Ну, вот теперь точно никуда не отойдешь! Чего ж делать-то…
Он опять уныло упер взгляд в пустое пространство улицы, чувствуя всю отчаянность своего положения.
- Ты, чего, пАря?- услыхал он из-за спины.
Обернувшись, он встретился взглядом с каким-то бесцветным, выбеленным взглядом дедка.
- Да так, ничего… А что?… - вопросом на вопрос ответил Сергей, не скрывая своей подозрительности. - Стою…
- Ты, это... Наверное, флотский?!- то ли утверждающе, то ли вопрошающе пробурчал дед. - Чево купил-то: обнову в дом?!
И опять было не понятно: ждет дедок ответа на свой полувопрос или нет.
Быстро прикинув в голове возможные варианты ответов и их последствий, Серега решил, что особого вреда в уже сложившейся ситуации дедок не принесет, и, может быть, даже подскажет: где найти транспорт.
- Да. Вот купил. А как на берег все это доставить - ума не приложу.
- Так у тебя дружки-то тут есть на берегу, аль ты один с парохода приплыл? Не-е… один не дОлжон быть!…
Серега, не понимая: нужно ли отвечать, решил сделать вид, что вопроса не расслышал. Да и чего это дед расспросы устраивает: один - не один?
- Так ты чего стоишь-то?… Бежи за дружками-то, а то дО ночи простоишь! - дедок вопросительно и недоуменно посмотрел на Серегу и, вдруг чего-то поняв, засмеялся.
- Так ты, это… За коробки свои переживаешь - эвон чё!… - дедок еще покашлял, имитируя смех и прокашлявшись продолжил. - Ты чего ж, это, паря, нас за людев не считаешь? Да ихто возьмет твои коробки? Тут же все друг другая знают: чуть ли не родня. И вас мы не обижаем, флотских Вы ж нам эвон каку даль по морю солярку привезли: как же это вас обижать?!
Дед с разговором начинал кипятиться, как будто Серега своим подозрительным поведением нанес ему личную обиду.
- Не, паря, ты здря про нас так!… Да, вы посмотрите: чего это он про нас удумал! Да, елив хочешь знать: у нас и двери-то в домах не запирают! Вот, пошли - в любой дом торкнемся, если усомнился!…
Серега, опешив от такого натиска, стал успокаивать дедка:
- Да я только-только повытаскал все из магазина, стою - дух перевожу, а ты налетел!…
- Ты, пАря, не хитри: я ужо в своем возрасте людей-то насквозь вижу! Я по-онял: чего ты удумал про нас! Дед сердито развернулся и унырнул за магазин.
Серега опять остался один и мысленно ругнул себя за то, что необдуманными репликами лишил себя какого - никакого, но помощника…
Оглянувшись на окна магазина, на пустынную улицу, он вдруг решительно спрыгнул с крыльца и быстрым шагом пошел к берегу. Туда, где стоял бот.
Еще не подходя к берегу, только-только выскочив на обрыв, он увидал, что все, кто с ним убыл на берег, уже в сборе и нетерпеливо поглядывают в сторону поселка, по-видимому, ожидая его прибытия.
- Тебя где черти носят?! Сколько можно ждать?!

- Да, тут такое дело: купил гарнитур на кухню, а как его к боту перевезти - не знаю…
- А чего ж за нами сразу не пришел? - Спросил боцман, - Сейчас на руках и перетащим. Здесь техники не найдешь - вся в работе. На СеверА за так просто технику не возят!
- Дык… Понимаете… Ящики на крыльце: а вдруг кто упрет! - Серега начал было объяснять сложившуюся ситуацию, но, увидав округляющиеся глаза боцмана и вздернувшиеся домиком брови поварихи, торопливо пресекся…
- Ты, чего? Совсем уже?… - боцман неопределенно помахал кистью руки у виска, - Это же - СЕ-ВЕ-РА! Здесь кошелек с деньгами утром брось на дороге, а вечером, если никто не принесет, иди и забирай! Ну-у… Да ладно, чего уж! Пошли за ящиками: вечереет уже, да и ветер как будто усиливается. Как до танкера будем по темну добираться!
Дружно, командой, ящики перетаскали к боту и уложили вдоль бортов. По пути, пока бегали за коробками, Серега заскочил в продуктовый магазин и купил самого дорого коньяка: отблагодарить за помощь.
- Во! Это дело! А то я думал, что ты не догадаешься! - удовлетворенно крякнул боцман, - Только кэпу не говори, что угостил - не любит он этого на борту…

Когда груженый мотобот, натужено плюясь кольцами дыма из выхлопа дизеля и, переваливаясь, преодолевал прибрежную волну, отчалил от берега, Серега бросил взгляд на сереющий северный берег. На берегу, в просвете домов, стояла фигурка знакомого деда. Серега напряг зрение и, кажется, увидал добрый и снисходительный прищур выбеленных севером и временем глаз, которые как бы говорили:
- Эх, вы!… Цивильные!…
И этот молчаливый укор старческих глаз Сергей адресовал только себе…

А потом был путь домой…
По штормовому морю, пестреющему принесенными сивером льдинами; с кокшей, лежащей пластом в своей каюте весь морской переход; с кашей, которую они сами варили на камбузе, с воем двигателей, когда на очередной волне винты танкера вылетали на полных оборотах из воды. По сальным, серым водам Лены, которая сурово катила их к Северному Ледовитому средь засыпанных снегом голых обледенелых каменных берегов. Средь снежных зарядов и мимолетного ослепительного сияния солнца, редко-редко пробивающегося сквозь черно-серую осеннюю хмарь…
Танкер, побитый долгой навигацией, ржавчиной и солью, шел домой - в порт приписки…
Впереди был Якутск, откуда Серега надеялся позвонить домой и обрадовать Любашку покупкой: на то, что б сделать ей сюрприз у него не хватало терпения. Хотелось поделится радостью. Да и зерно прагматизма просматривалось в этом его желании: покамест он добирается до дома, Любаша уже приготовит место для гарнитура…

Часть 3 (продолжение)

* * *

Любаше чего-то плохо спалось…
Какое-то томление в теле не давало ей покоя… Снился Сережа, его улыбчивые глаза, руки, со с потемневшими черточками от въевшегося и не отмывающегося мазута. Его чуть переваливающаяся походка. Порой прямо перед глазами вдруг всплывали его чуть припухшие губы, которые негромко и нежно говорили что-то, только ей предназнченное… Она тянулась пальцами к губам, хотела их потрогать, но Сережа легко уворачивался и лукаво улыбался, словно что-то хотел ей сказать, но томил и дразнил ее ожиданием…
Она проснулась… За окном серело… Осенний рассвет неспеша вползал на улицы их небольшого провинциального городка. В порту в лучах занимающегося рассвета тускнели прожектора на башнях кранов… Она перевела взгляд на улицу и от неожиданности вздрогнула: по улице промелькнули темные тени. Она пригляделась: так это ж соседки куда-то спозоранку!…Да чуть ли не бегом! Ой, чего это они?! Куда?! Чего случилсоь?!
Люба стала быстро одеваться и тут в дверь ее комнаты кто-то резко стукнул.
- Сейчас! Чего случилось?!
- Да, ты что, не знаешь?! - из-за двери удивленно звучал голос ее подружки Юльки.
- А чего я должна знать-то? -крикнула в дверь Люба, смутно понимая, что она попустила накануне что-то важное.
- Проснись: в мебельный дефицит вчера вечером завозили, говорят шикарные кухонные гарнитуры. бабы уже в пять утра в очередь побежали занимать!
Путаясь в колготках Люба подскакала к двери и быстро ее распахнула:
- Да ты что?! Не знала я ничего, а то б я с вечера пошла стоять. У нас-то с Сережей - голым голо: надо обставлять комнату-то…
- Знала - не знала!…Ты давай быстрее, а то и торопится никуда не надо будет! Ну, быстрей, быстрей! Где у тебя пальто-то? На, одевай быстро. Да, Бог с ней, с косметикой: не на танцы!
Юлька носилась по комнат, сумбурно помогая одеваться Любе и все ее поторапливала.

Почти бегом, не переводя дух, они преодолели расстояние до магазина, возле которого уже сдержано гудела толпа женшин…
С ходу вклинившись в толпу, не обращая внимания на возмущенные возгласы, они искали в толпе лица знакомых, к которым можно было бы притереться, обходя хвост очереди.
- Девки, сюда! - услыхали они знакомый голос, который был обращен явно к ним.
Подпрыгнув и вытянув шеи Юлька выглядывала хозяйку голоса и увидав радостно зкричала:
- Ой, теть-Поля! Ну вы и метеор! А мы бежим-бежим, и не догнали!… Вы нас записали!
Спектакль, явно разыгранный с расчетом на окружающих на гудящих в толпе баб однако мало воздействовал. Раздались возгласы: "Щас! Ты еще пол улицы запиши! Поля, у тебя совесть-то есть! проспали девки - вот и пусть становятся в конец!…"
Но… надо знать психологию очереди: были приведены неопровержимые аргументы, которые оправдывали их опоздание и узоканивали их опоздания впредь, на пятилетку…
Но главную роль сыграли все ж не аргументы, раскидывающиеся на право и на лево в толпу, а напористость, с которой девчата протискались сквозь частокол локтей и тесно притерлись к теть-Поле, которая доводилась Юльке свекровью.

Стояли до открытия магазина часа три… К тому времени с их внезапным вклиниванием в очередь уже смирились и воспринимали их присутствие как должное… Тем более, что с приближением открытия магазина напряжение толпы нарастало и она превратилась в единый организм, который яростно отбивался от все новых и новых атак подтягивающихся потенциальных покупателей, которые не смогли оказаться в желанной близости от дверей магазина и яро жаждущих непременно возле них быть!…

Лязгнул засов, дверь открылась и Люба с Юлей, прикрываясь массивной и широкой спиной теть-Поли, увенчанной загривком в складках под жидкими седеющими волосами, влетели во внутрь магазина, вбитой в него напором толпы и кинулись к вожделенному отделу, в котором стояли невиданной красоты кухонные гарнитуры!…

Под нежно-золотистым пластиком. Из одиннадцати предметов, с разделочным столом, с навесными шкафами, столом м стульями, и, даже, с нержавеющей мойкой со всей фурнитурой в комплекте! С дверцами на комбинированных петлях! И даже ведро под мусор с откидывающейся крышкой, которое убиралось в специальную нишу под мойку!

Люба даже всхлипнула от восторга, когда поняла: обладателем какого шедевра советской промышленности для населения она может стать! А шанс урвать его был реальный. Она даже немного растерялась от такой удачи и… расслабилась. И это ей дорого стоило. Откуда-то сбоку презирая все правила очереди, вперед нее протиснулась костлявая женская фигура и стала прямиком пробиваться к ЕЕ гарнитуру!
Люба на мгновение оцепенела от такой наглости и быстро придя в себя что-то закричала, цепляя костлявую бабенку за полу куртки.

В ответ бабенка стала вырываться из руки Любы и повернув вполоборота лицо что-то яростно и злобно шипела… Люба увидала искривленный рот, полувыкаченный глаз, с ненавистью обращенный на нее, посмевшую схватить бабу за куртку, волосы, выбившиеся из под съехавшего на затылок платка и прилипшие к потному лбу… Баба явно была не намерена уступать и решившая идти к гарнитуру, даже ценой собственной жизни.
- Ах!, … твою мать! - внутренне ругнулась Люба, - значит насмерть решила, ну и ладно: побьемся!
И резко протянув свободную руку вперед она ухватила костлявую за выбившиеся из под платка волосы и что есть силы дернула их на себя.
Баба взвизгнула, качнулась назад, от неожиданности едва не теряя равновесия, и Люба молниеносно кинулась вперед, в брешь в толпе, которая образовалась после отступления костлявой. Бабенка сзади верезжала, пыталась дотянуться до Любы, но смокнувшаяся сзади за Любой толпа уже равнодушно разделила их и все старания бабенки, выкинутой Любашей из очереди, были напрасны. Мельком бросив взгляд назад, Люба увидала обращенный на нее полный ненависти, затуманенный слезами взгляд и на какое-то мгновение ей стало не по себе…
Люба отвернулась и… Уперлась взглядом в матово блестящую стенку гарнитура, стоящего прямо перед ней!!!
Она достала деньги и через головы протянула продавцу:
- Вот, за гарнитур! Это - мой!! Я его беру!!!
Она тянула руку через головы, не обращая внимания на сбившиеся и мешающие колготки, которые она наспех натянула утром, на выбившуюся из юбки блузку, на грудь, которая в тесноте толпы выпала из расстегнувшегося дешёвого бюстгальтера…
Наконец, продавец дотянулась и до ее зажатых в руке денег, пробила чек и пометила со своей, свободной от толпы стороны прилавка, мелом ЕЕ гарнитур.
Люба расслабилась…
Она почувствовала, как от пережитого напряжения у нее дрожат колени, Что ее одежда от страшной давки в толпе пришла в полную небрежность и, возможно ее надо будет чинить…
Все пережитое схлынуло и… вместо ожидаемой радости вдруг нахлынула тоска. Она готова была разревется от этой тоски прямо, здесь, у прилавка, у ЕЕ гарнитура…
От тоски, от стыда перед той, вытесненной ею из очереди, худой, избитой жизнью и погоней за хлебом насущным, женщиной…

Домой привезти и занести в квартиру ей помогли нанятые за три бутылки водки полутрезвые грязные мужики. И хоть Люба и переживала, за сохранность и целостность гарнитура, мужики все сделали добросовестно и на совесть, приговаривая:
- Не беспокойся, хозяйка: ты к нам по совести, с мы постараемся!…
Вечером она смотрела на ящики с гарнитуром, думала о том, как они с Сережей будут его устанавливать, споря, куда лучше поставить стол или шкаф и постепенно горький осадок, который у нее остался от утренней очереди, развеивался и она, тихо уронив голову на расшатанный стол, незаметно уснула, сидя за столом…
Ей снился Сережа, как он будет удивляться ее разворотливости, как он будет собирать гарнитур, вынимаю и раскладывая детали из ящиков, как будет прикручивать к дверцам блестящие симпатичные ручки… И вдруг за собранным столом, на новеньком стуле, она увидала Сережа, только совсем маленького и вихрастого… Она сначала таже не поняла, что ж это такое ей снится, а когда поняла, то засмеялась во сне, тихо и счастливо, иногда судорожно всхлипывая, словно сглатывая слезы…

Часть 4 (продолжение)

* * *

В Якутске остановиться не пришлось.
Сальные поля становились все толще и обширней и капитан, опасаясь встать на случайный отстой вел счет каждому часу…

Поговорив с механиком, и решив, что топлива достаточно, кэп призвал к себе кокшу и попросил ее растянуть продукты до порта, но что б команда не недоедала. Старая повариха истребовала себе помощника на камбуз и до самого прихода в порт матросы по очереди ходили на камбуз месить тесто на хлеб, на замысловатые булочки и кулебяки…
Танкер шел в родной порт. Ледяные поля цеплялись за форштевень и, шипя, неохотно отпускали корпус корабля из своих липких лап… Кэп перенес из каюты в рубку подушку и одеяло и спал теперь прямо в ходовой рубке за лоцманским столом. Обед ему приносил вахтенный туда же…
Танкер спешил в порт приписки на зимний отстой.
Время поджимало.

Серега было расстроился ,что ему не удалось поговорить с Любой из Якутска, но бесконечные корабельные заботы закрутили и времени на сожаления не оставалось.
Иногда пробегая мимо шкиперской, куда Серега с разрешения боцмана сложил упакованный в ящики гарнитур и коробку с торшером, он досадливо вспоминал, что Любаша до сих пор не знает об их великолепной обнове, но проходил мимо и досада оставалась там, у дверей шкиперской…

В порт пришли поздно вечером.
Сергей, с разрешения капитана через судовую рацию связался с городской АТС через рацию порта. Дозвонившись до общежития, он попросил пригласить к телефону Любашу и через минуту уже слышал в трубке ее голос….

О чем могут говорить молодожены после почти полугодовой разлуки? Не будем им мешать…

Но, вот, чу! Сергей говорит о чем-то нам уже знакомом!
Да. он рассказывает Любаше, какой гарнитур он купил для них на СеверАх!…

Под нежно-золотистым пластиком. Из одиннадцати предметов, с разделочным столом, с навесными шкафами, столом и стульями, и, даже, с нержавеющей мойкой со всей фурнитурой в комплекте! С дверцами на комбинированных петлях! И с ведром под мусор с откидывающейся крышкой, которое убиралось в специальную нишу под мойку!

Люба вдруг странно замолчала и в наступившей паузе Сережа недоуменно спросил:
- Любаш, ты чего, недовольна, что ли?… А я так надеялся, что ты будешь рада…
- Что, ты, Сережа?!… Да я просто от такой новости немного растерялась. Ух, ты, хозяин ты мой! Как же ты его такой большой на танкер-то перевез? Ну, стоило ли так надсаждаться? А если чего б случилось с тобой?…
- Ну, Любаша, ты меня не дооцениваешь! - В голосе Сережи зазвучали горделивые нотки: все ж он мужик и такие задачи ему решать вполне по плечу! - Да и ребята с танкера - не чужие же: помогли.

После разговора с Сережей Люба в свей комнатке опустилась на побитый табурет и несколько минут сидела в оцепенении, неподвижно вперив взгляд в ящики с гарнитуром…
- Нежно-золотистый пластик… Мойка нержавеющая… Одиннадцать предметов… Да когда ж они успели их наклепать-то?! А на СеверА самолетами их возят, что ли?!… Что ж делать-то?! Сережа завтра к вечеру уже дома будет…
Она резко встала, накинула пальто и стремительно вышла из комнаты: она приняла решение!

- Помнишь ту женщину, которую я выкинула из очереди? - придя к Юльке Люба не стала даже проходить в комнату, а выпалила свой вопрос только перешагнув через порог Юлькиной квартиры.
- Это когда за гарнитурами-то кухонными бились? Ну, знаю ее… - Юлька недоуменно взглянула на Любу, - а чего ты вдруг ее вспомнила?
- Да, надо мне. Срочно! А где живет - знаешь?
- Да, тут… Недалеко… Да что случилось-то, скажи по человечески?!
- Собирайся, проводишь к ней, по дороге все расскажу.

Слушая сбивчивый рассказ, Юлька кое-как смогла понять, что они идут сейчас, почти ночью к той женщине для того, что продать ей новенький, шикарный, можно сказать - с кровью у нее же отбитый гарнитур. Юлька, поняв, даже остановилась:
- Да ты что, а к чему такая спешка? Приедет Сергей - и ним и продашь.
- Нет! - пресекла рассуждения подруги Люба. Ты и Сереже про гарнитур ничего не говори. Проговоришься - ты мне НЕ ПОДРУГА!
- Хорошо, мне-то чего… Странные вы… - Юлька определенно ничего не понимала в происходящем и почему Люба хотела, что б было так, а не как предлагала она, Юлька.

Женщину уговаривать не пришлось: она сразу согласилась, и очень обрадовалась, что гарнитур надо перенести прямо сейчас, не смотря на позднее время: все-таки когда гарнитур уже в доме, не перехватят другие возможные покупатели, а на такую вещь покупателей найдется с избытком. решили и с транспортом, и с грубой мужской силой. Любаша сама помогала вытаскивать коробки из становившейся вдруг пустой комнаты, присутствие в которой коробок с упакованным гарнитуром стало за эти дни привычным.

На следующий вечер в комнате у Любы бал праздник. После суеты и толкотни, после перевозки коробок с гарнитуром с танкера в комнату, Сережа с Любашей сидели на полу и смотрели на ящики, которые стояли посреди их небольшого гнездышка. Она прильнула к его телу бочком, и, положив голову на плечо, осторожно вдыхала в себя запах его тела, гладила взъерошенные мокрые волосы…
- А давай прямо сейчас и соберем его! - вдруг предложил Сережа.
- Ну, что ты… Поздно уже…
Но взглянув на него и поняв, как ему не терпится поделится с ней радостью, она согласилась.
- Ну, если ты не очень устал - давай. если честно, мне не терпится посмотреть на него!…
Сережа, похоже только этого и ждал. Он быстро поднялся со стула, и собрав необходимый инструмент, начал распаковывать ящики, вынимать и раскладывать детали, мимоходом заглядывая в инструкцию по сборке и кидая на Любашу торжествующие взгляды, которые по мере продвижения сборки гарнитура, с каждым разом становились все более многозначительнее и многозначительнее.
Любаша сидела в сторонке, что б не мешать мужу, иногда что-то придерживала, когда он просил помочь и все время тихо и счастливо улыбалась, глядя, как ее муж толково и быстро собирал ИХ ПЕРВУЮ КРУПНУЮ ПОКУПКИ.

К полуночи гарнитур был собран и гордо, как монумент, стоял посреди их комнатки, почти не оставив им пространства для жизни. Он выглядел странно в их маленькой келье с белеными неоштукатуренными деревянными стенами.

Уставшие, но очень довольные они наконец-то легли в постель…
Она ему шептала ласковые слова и говорила срывающимся шепотом:
- Ну, что б я без тебя делала? Я за тобой - как за каменной стеной. Хозяин ты ой, хозяйственный, все в дом! - тихо, еле слышно счастливо смеялась ему под локоть…
- В следующий раз куплю хороший спальный гарнитур - весомо сказал он и Любаша согласно поцеловала его в теплое сильное плечо…

 

Конец.

 

Nikola

PS: Ого! Все в один пост влезло!

[Электрик]

Корней Чуковский — Айболит и воробей

 

Злая-злая, нехорошая змея
Молодого укусила воробья.
Захотел он улететь, да не мог
И заплакал, и упал на песок.
(Больно воробышку, больно!)

И пришла к нему беззубая старуха,
Пучеглазая зелёная лягуха.
За крыло она воробышка взяла
И больного по болоту повела.
(Жалко воробышка, жалко!)

Из окошка высунулся ёж:
— Ты куда его, зелёная, ведёшь?
— К доктору, миленький, к доктору.
— Подожди меня, старуха, под кустом,
Мы вдвоём его скорее доведём!

И весь день они болотами идут,
На руках они воробышка несут…
Вдруг ночная наступила темнота,
И не видно на болоте ни куста,
(Страшно воробышку, страшно!)

Вот и сбились они, бедные, с пути,
И не могут они доктора найти.
— Не найдём мы Айболита, не найдём,
Мы во тьме без Айболита пропадём!

Вдруг откуда-то примчался светлячок,
Свой голубенький фонарик он зажёг:
— Вы бегите-ка за мной, мои друзья,
Жалко-жалко мне больного воробья!

II

И они побежали бегом
За его голубым огоньком
И видят: вдали под сосной
Домик стоит расписной,
И там на балконе сидит
Добрый седой Айболит.

Он галке крыло перевязывает
И кролику сказку рассказывает.
У входа встречает их ласковый слон
И к доктору тихо ведёт на балкон,
Но плачет и стонет больной воробей.
Он с каждой минутой слабей и слабей,
Пришла к нему смерть воробьиная.

И на руки доктор больного берёт,
И лечит больного всю ночь напролёт,
И лечит, и лечит всю ночь до утра,
И вот — поглядите!- ура! ура!-
Больной встрепенулся, крылом шевельнул,
Чирикнул: чик! чик!- и в окно упорхнул.

«Спасибо, мой друг, меня вылечил ты,
Вовек не забуду твоей доброты!»
А там, у порога, толпятся убогие:
Слепые утята и белки безногие,
Худой лягушонок с больным животом,
Рябой кукушонок с подбитым крылом
И зайцы, волками искусанные.

И лечит их доктор весь день до заката.
И вдруг засмеялись лесные зверята:
«Опять мы здоровы и веселы!»

И в лес убежали играть и скакать
И даже спасибо забыли сказать,
Забыли сказать до свидания!

 

Творчество Корнея Ивановича не до конца мной изучено...)))

 

ЗЫ: Nikola....это нормальная проза...так и было, да и не только на Севере. Вспомнились магазины Альбатрос...боны, морячки, мажоры...) А так....любовь - главное в этом рассказе. 

 

 

Столько злобы в душе, 

Откуда ???

 Мне кажется,

      Всё очень просто.

Нет друзей.

И некому будет

   Проводить до погоста.

 

Тёзка...)

Не мешай зарабатывать...)))

[Nikola]

 

ЗЫ: Nikola....это нормальная проза...так и было, да и не только на Севере. Вспомнились магазины Альбатрос...боны, морячки, мажоры...) А так....любовь - главное в этом рассказе. 

 

 

Так то да - я про любовь и пытался рассказать...

[худой]

Так то да - я про любовь и пытался рассказать...

Душевно 

[худой]

 

 

Творчество Корнея Ивановича не до конца мной изучено...)))

 

 

 

 

 

 

Айболит - 66 пересматриваю с удовольствием 

[Ю-Ю]

Столько злобы в душе, 

Откуда ???

 Мне кажется,

      Всё очень просто.

Нет друзей.

И некому будет

   Проводить до погоста.

 

 

Наличие злобы не значит отсутствие друзей.

Я испытала чувство злобы на ровном месте. Не зависимо ни от чего. Анализ поведения показал, что это была не объяснимая вспышка. У меня есть два очень близких друга. Число два, законченное. Больше никого в друзья не принимаю.

Остальные просто знакомые.

Два мои друга любят меня ни за что. Просто потому что.

 

И все равно, я осознаю, что чувство злобы может быть. Я бы сказала что это на себя. Злоба на себя. Не все это осознают... Она выплескивается на рядом стоящего.  Неудовлетворенность собой.

 

 

А вообще, мне крайне сильно, нравится вот этот стих.

 

Вчера сосед мой перерезал вены.

Он смерти не искал. И был в себе.

Он просто страшно жаждал изменений.

В своей остановившейся судьбе.

 

(Губерман)

[Перс]

Электрику в ответ на его пассаж в теме про душевный музон:
не поминайте Перса всуе,
что не получит витамина Ю,
он чёрным шаром наколдует
себе увеличение на дюйм!

[Электрик]

Электрику в ответ на его пассаж в теме про душевный музон:
не поминайте Перса всуе,
что не получит витамина Ю,
он чёрным шаром наколдует
себе увеличение на дюйм!

Да ладно вам...)
Какой пассаж...?
Как подрастёт,
Позырить дашь?

))